В обществе

Прямая речь

9 ОКТЯБРЯ 2015 г.

Лев Рубинштейн, поэт, публицист:

Бориса я немножко знал лично. Совсем не близко, но настолько, чтобы быть с ним на ты. Впрочем, это не фокус: всем своим обликом и стилем общения он, как мало кто, располагал к снятию формальных преград и максимальному сокращению дистанции. Вот уж кто не хотел казаться важным и значительным, так это он. Важность и значительность его не требовали внешних подтверждений.

Он был на редкость легким человеком, а многим казался легкомысленным, и даже излишне легкомысленным для той социальной роли, которую он на себя взял и которую исполнял, как стало окончательно понятно лишь после его ухода, изо всех своих сил. А их было много. Можно было бы сказать, что легкость его была мнимой, и что она тяжело ему давалась. Но это не так: эта легкость была абсолютно органичной, свойственной людям, не обделенным с детства любовью.

Он вообще был человеком моцартианского типа — редчайший случай для человека, выбравшего путь политика, особенно политика в России.

Что еще добавить? Что его ужасно не хватает? Ну да, это так.