В погонах

Прямая речь

13 НОЯБРЯ 2015 г.

Андрей Солдатов, главный редактор сайта Agentura.ru:

Предотвращение терактов – наиболее сложная часть борьбы с терроризмом. Мерами резкого усиления активности эту проблему не решить, необходимы системные реформы. А последние системные реформы проходили в середине двухтысячных, и уже тогда многие считали их ответом на предыдущий виток террористической активности, а именно — на широкомасштабные нападения боевиков на населённые пункты на Северном Кавказе. Они не проводились в расчёте на предотвращение терактов смертников, что и стало главной тактикой боевиков в последующие годы. Достаточно вспомнить Волгоград или Домодедово. Многие проблемы, которые остались после той реформы, связанные, например, с обменом и сбором информации, так никуда и не делись. И исправить их сейчас за две недели или за месяц физически невозможно.

Другое дело, что существует традиционная тактика ответа на террористические угрозы. Она заключается в том, чтобы, с одной стороны, повышать уровень опасности по специальной цветовой шкале. Но этот шаг направлен, скорее, на население, чем на спецслужбы, и вообще-то имеет мало смысла. А, с другой стороны, ещё с советских времён у нас остаётся тактика постановки всех «под ружьё», отмены выходных в соответствующих организациях и увеличения нахождения оперативных сотрудников на рабочем месте. Это быстро приводит к усталости личного состава, но также мало помогает предотвращать теракты.

За последние годы ситуация стала очень сложной. Потому что достаточно большое количество жителей таких регионов, как Татарстан и Башкирия, прошли через Афганистан и Сирию. Это уже давно не только северокавказская проблема. Людей, которые в том или ином виде воевали и имеют боевой опыт, достаточно и из других частей страны. Другое дело, что это было не очень на виду, так как структуры, создававшиеся в России, занимались только вербовкой и отправкой людей в другие страны. Знаменита история того же «Булгарского джамаата», который достаточно успешно воевал на территории между Пакистаном и Афганистаном против американских войск. Но никто не отменяет возможность того, что, если будет принято решение о совершении терактов на территории России, то могут быть использованы эти уже существующие структуры.

На самом деле спецслужбы ещё давно, с 2009-2010 гг., боялись такого татарско-башкирского варианта. Другое дело, что присутствие ощущения опасности не гарантирует предотвращения теракта. Если не проводятся необходимые масштабные изменения внутри спецслужб, призванные сделать их более подготовленными к ответам именно на эту проблему, то результат может быть не очень позитивный.

А о реформах всё равно никто не говорит. Российские специальные службы – это «вещь в себе», мало кто представляет, что там происходят. Даже для Кремля выяснить это непросто. И такая ситуация позволяла спецслужбам бодро отчитываться о собственной эффективности. Ещё несколько лет назад глава ФСБ Бортников отказался от практики декабрьских встреч с главными редакторами газет, где рассказывал про деятельность своей организации. Но сейчас он отчитывается только на заседании Национального антитеррористического комитета. Спецслужбы выдавали информацию о сокращения числа терактов на территории России, и царили настроения, что если за год ничего серьёзного не произошло, то, может быть, и в следующем году не произойдёт. И бороться с такими настроениями очень сложно. Люди, с одной стороны, понимают, что опасность есть, Бортников всё время заявляет, сколько людей уехало в Сирию, но поскольку по их же собственной статистике количество терактов сокращается, то присутствует ощущение, что, может быть, и дальше пронесёт.

Геннадий Гудков, политик, предприниматель, полковник ФСБ в запасе:

Когда принималось решение об операции в Сирии, никакой дискуссии, кроме одобрямса, не было. Это говорит о том, что ни в Думе, ни в обществе нет реальной оппозиции, имеющей альтернативную точку зрения, неважно, правильную или не правильную. И это очень плохо. Поэтому сейчас невозможно сказать, думали о возможности терактов в России или нет. Скорее всего, что-то такое приходило в голову, но, видимо, не додумали. Посчитали, что бомбить с воздуха – здорово и неуязвимо. Но оказалось, что у этого есть последствия.

При этом сколько у нас терактов было за последние годы? И каждый раз грозились, что теперь все террористы будут задержаны и наказаны. Но теракты продолжались. Это говорит о том, что система работает недостаточно эффективно для того, чтобы гарантировать защиту российского общества от терроризма.

В связи с этим я считаю, что спецслужбы готовы к угрозе ИГИЛ только частично, и есть очень много прорех, изъянов и проблем. Начиная с неэффективной «палочной» отчётности и заканчивая коррупцией и «дырявыми» режимами. Всё, что угодно, можно провозить через блокпосты, покупаются проводники, полицейские, сотрудники ЖЭКа и так далее. Это всё означает, что спецслужбы не могут работать на уровне, например, США, где с 2011 года до Бостонского марафона терактов не было вообще. При том, что эта страна является мишенью для террористов со всего мира. Но, с другой стороны, есть и опыт Израиля, где источник терроризма находится очень близко, и спецслужбы, хоть и работающие более организованно, чем наши, всё равно не могут предотвратить все возможные опасности. Правда, каких-то совсем жутких происшествий там уже давно не происходило, но мелкие теракты идут постоянно.