В погонах

Прямая речь

12 ФЕВРАЛЯ 2016 г.

Григорий Мелконьянц, исполнительный директор ассоциации «Голос»:

Формальных претензий у Минюста две. Первая заключается в том, что, когда была назначена внеплановая экстренная проверка, сотрудники Минюста не нашли наш офис по юридическому адресу. Офиса там действительно нет, потому что у нас нет денег на его оплату, но вся корреспонденция доходит. А вторая претензия связана с тем, что в уставе организации содержатся нормы, которые после принятия нового Гражданского кодекса нужно привести в соответствии с ним, в частности, что наша организация вправе заниматься общественным наблюдением за выборами. Но в Гражданском кодексе также написано, что организация должна привести устав в соответствие с новыми нормами только тогда, когда сама будет первый раз вносить изменения в устав. И нам кажется, что норма о наблюдении за выборами в нашем уставе должна быть.

И мы не считаем, что это — настолько серьёзные претензии, чтобы на их основании ликвидировать организацию. Инициировать этот процесс должны учредители, если у них будет желание, а не контролирующие органы. Такая суперкрайняя мера должна применяться, только если организация занимается экстремистской деятельностью или чем-то подобным. А в иных случаях это явно перебор и нарушение свободы объединений.

Но мы понимаем, что это только формальные претензии. А на практике Минюст начал очередной виток кампании, предыдущие этапы которой мы уже видели. Сначала они выписывали административные протоколы организациям, которые отказывались входить в реестр. Потом у них появилось право включать организации в реестр самостоятельно. Затем Минюст начал следить за тем, маркирует ли организация собственные материалы, и привлекать за такие нарушения к административной ответственности с огромными штрафами. А теперь, когда все предыдущие меры результатов не принесли, пошли на крайности: просто уничтожать организации, уже обложенные штрафами и признанные агентами. Таким образом выполняется одна задача: вытолкнуть правозащитную деятельность за пределы правового поля.

Когда есть юридическое лицо, зарегистрированная некоммерческая организация, её деятельность осуществляется вполне себе легально и законно, оставаясь внутри норм права. Когда у организации нет юридического лица, то вопрос оказывается спорным. С одной стороны, конечно, в России есть свобода общественных объединений. То есть можно действовать и без образования юрлица. Но по факту получается, что в этом случае ответственность и внимание проверяющих органов переключается с самой организации на конкретных людей. И понятно, что дальше контроль за деятельностью таких объединений, не имеющих регистрации в Минюсте, будет осуществляться уже другими органами: правоохранительными или специальными. Будут отрабатываться отдельные люди, ведущие правозащитную деятельность, и заниматься этим станут плотно, мотивируя это тем, что теперь деятельность таких людей не регулируется законом о некоммерческих организациях. Но инструментов у Минюста мало, поэтому либо их полномочия должны быть расширены, либо нужно привлекать дополнительные органы.

Если ситуация не будет сейчас купирована, никто не скажет: подождите, это уже перебор, то проблема ликвидации организаций будет расползаться. Мы не знаем, какие НКО уже получили соответствующие документы, потому что кто-то может держать это в секрете, надеясь на то, что удастся защититься. Когда была история с включением организаций в реестр «иностранных агентов» и уже появлялись административные взыскания, многие до последнего надеялись, что если не поднимать шума и не говорить публично, то беда их минует стороной. Нельзя исключать, что случаи с «Агорой» и «Голосом» не являются единичными, что это не совпадение. Возможно, история ещё получит продолжение и ещё какие-то то из 116 организаций, входящих в реестр, столкнутся с аналогичными трудностями.