В Кремле

Прямая речь

30 МАРТА 2017 г.

Николай Сванидзе, тележурналист, член Совета по правам человека при президенте РФ:

Заявления Матвиенко и Миронова – это вещи разного порядка. Миронов фрондирует предсказуемо, потому что сейчас все думские так называемые оппозиционные фракции стремятся в предвыборном азарте позиционировать себя как настоящая оппозиция. Тем более что персональная атака на Дмитрия Анатольевича Медведева абсолютно безопасна. Ты атакуешь, изображаешь себя бойцом и мужественным оппозиционером, но в то же время абсолютно ничем не рискуешь. Атаковать его – это не атаковать Путина. Более того, это позволяет набирать очки и завоёвывать союзников среди силовых структур. Не потому что этим людям не нравится Медведев, а потому что им нравится его кресло, оно очень перспективно.

Что касается позиции Валентины Ивановны Матвиенко, то тут всё сложнее. Она является важной фигурой в правящем истеблишменте и не относится ни к какой оппозиции. И её реакция свидетельствует не только о её чисто человеческой позиции, хотя и этого нельзя исключать. А о том, что в правящей элите на самом верху нет сложившегося мнения о том, как реагировать на события 26 марта. Там идут споры, если и не внешние, то внутренние, в головах людей и, может быть, даже в самой главной голове. Это же не просто Навальный, это достаточно большое число людей, которые вышли на несанкционированный митинг. Среди них была молодёжь, а молодёжь в отвал не свалишь, с ней нужно разговаривать, у молодёжи есть родители, так что обижать её нельзя.

Плюс, как человек, присутствовавший на церемонии «Ники», я могу подтвердить, что статусная интеллигенция на данный момент также склонна к фронде. Когда выступали люди со вполне оппозиционными высказываниями, они срывали бурю аплодисментов. Власть это также понимает, видит и должна учитывать. И позиция Матвиенко отражает колебания во власти. Там ещё не понимают, что делать, в какой мере завинчивать гайки и завинчивать ли их. Не принято даже окончательного решения об участии «первого лица» в выборах 2018-го года, о чём свидетельствует эмоциональная позиция Рамзана Ахматовича Кадырова.