В Кремле

Прямая речь

15 МАЯ 2018 г.

Зоя Светова, журналист:

Следствие имело полное право изменить Малобродскому меру пресечения под подписку о невыезде в любой момент, с самого начала, когда было принято решение о его взятии под арест. Все эти 11 месяцев следователь Лавров мог в своём собственном кабинете вынести нужное постановление. И защита Малобродского обращалась к следствию с таким ходатайством последнее время. Но ещё неделю назад оно было не готово к этому решению. Что произошло и почему следствие всё-таки решилось совершить абсолютно законные действия и отпустить Малобродского под подписку, мне трудно судить, поскольку всё поведение следствия в его отношении мне непонятно. На протяжении 11 месяцев он был единственным фигурантом, который находился под стражей. Нина Масляева пробыла под стражей в течение 2 месяцев, но когда она дала нужные показания, её отпустили. А Малобродский никаких показаний, нужных следствию, не давал, он давал только правдивые, по его мнению, показания и делал это не под давлением, а по собственному желанию.

Может быть, следователи поняли, что на Малобродского невозможно оказать давление. Может быть, они испугались, что его состояние здоровья действительно очень серьёзно, он может умереть в следственном изоляторе, и его смерть ляжет чёрным пятном на них, после чего буду приняты ещё какие-то списки, вроде «списков Магнитского». Но в принципе следователи не боятся ничего такого. Мы можем взять дело Никиты Белых и посмотреть: там человек тоже был тяжело болен, но его никто не отпускал. Возможно, было оказано давление на следствие, им кто-то объяснил, что нечего держать этого человека под стражей.

Вся история его содержания под стражей, пока остальные фигуранты находятся под домашним арестом, выглядела странно и незаконно. И сейчас следствие просто поступило по закону. Его могло к этому вынудить также то, что и прокуратура, и суд по какой-то причине отказывались отпустить Малобродского под домашний арест. Это выглядело абсолютно дико, бесчеловечно и антигуманно, когда в Басманном суде Алексей Малобродский заявлял судье и прокурору, что он очень плохо себя чувствует, что его здоровье очень сильно ухудшилось за время нахождения в СИЗО.

В истории с ним можно сказать, что произошёл какой-то сбой в системе. Крепкая связка между следствием, прокуратурой и судом дала трещину. Следователь дважды ходатайствовал в суде о домашнем аресте, и дважды Басманный суд ему отказывал. Возможно, они также дали следователям заверения, что на апелляции Малобродского также не отпустят, и следователи решили показать, что они лучше соблюдают закон и здравый смысл, чем прокуратура и суд.

Но надо понимать: вчера, 14 мая 2018 года, главой следственной группы Лавровым, вынесшим это постановление, не было сделано ничего за рамками закона. Для всех очевидно, что Малобродский не скроется от следствия, не окажет давление на свидетелей, не уничтожит доказательства. Следствие закончено,  идёт ознакомление с его материалами, и всё вышеперечисленное практически невозможно сделать. Необходимость в его содержании под стражей давно отпала, да и с самого начала её не было. Единственное, в чём была необходимость, так это в оказании на него давления через содержание в невыносимых условиях в СИЗО, чтобы он оговорил Кирилла Серебренникова и себя. Но он этого не сделал, и следствие поняло, что для них будет гораздо хуже держать умирающего Малобродского в СИЗО, и поступило прагматично и законно.