В обществе

Прямая речь

11 МАРТА 2019 г.

Алексей Макаркин, политолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Есть достаточно большой слой людей, которым не нравятся эти законы. И вчера была большая акция, уже известны цифры, пришло более 15 тысяч человек, согласно «Белому счётчику», Но проблема таких протестов в том, что они скорее фиксируют наличие активного и молодого слоя людей, которые недовольны новыми ограничениями и хотят высказать своё мнение. Но возникает вопрос, а что дальше?

Есть разные варианты, как поступать, и немалая часть предпочитает эмиграцию. Этот вариант связан, с одной стороны, с неприятием того климата, который сложился в современной России, но, с другой стороны, с нежеланием идти на конфликт с властью. Ты окажешься в меньшинстве, а молодые ребята, которые вчера пошли с тобой на митинг, по своей психологии в большинстве своём не диссиденты. Они хотят работать, развиваться, зарабатывать деньги. Это обычные и вполне понятные желания, но вопрос в том, насколько вся эта ситуация опасна для власти.

И тут мы получаем следующую картину. С одной стороны, отъезд молодых, продвинутых и талантливых россиян вызывает беспокойство, особенно со стороны людей, которые занимаются или руководят научными исследованиями. Уже звучат предложения как-нибудь ограничить выезд, сделать его сложнее, вернуть элементы «железного занавеса». Некоторые учёные старшего поколения испытывают ностальгию по Советскому Союзу, откуда никого не выпускали и, соответственно, научный потенциал был большим. Речь идёт не только о науке, но и о тех молодых людях, которые могут что-то придумать, например, в сфере бизнеса. Мы знаем примеры того, как молодые люди из России реализуются на Западе в самых разных областях.

Но, с другой стороны, мы видим, что ограничений пока нет, и они вряд ли появятся в том масштабе, который был в советское время. Ограничения могут быть для людей, которые уже пошли работать на государство, например, в оборонной сфере, и дали подписку, но не более того. Власть понимает, что советский опыт, когда всех держали и не отпускали, — негативный. Так плодили оппозицию, плодили недовольство. В конце концов научные сотрудники пошли на улицы, потребовали отмены руководящей роли КПСС, поддержали Бориса Николаевича Ельцина. А если они выбирают эмиграцию, то такой риск уходит. Они уезжают, реализуются за рубежом. Советские люди в «Одноклассниках» кричат, что это предатели, но для власти важнее то, что они не будут больше протестовать.

Можно посмотреть на опыт другой страны, на ситуацию в Венесуэле. Там, конечно, крайний случай и развал экономики. Но из-за огромной миграции получается, что оппозиция никак не может захватить власть даже в условиях гиперинфляции. Та активная часть общества, которая могла бы выйти на улицы и свергнуть правительство Мадуро, уехала и работает в других странах. И российскими властями такой отъезд воспринимается не как удар по будущему страны, а как снижение политических рисков.

Так что протесты в России будут продолжаться, и в случае принятия новых подобных законов, и в ответ на правоприменительную практику. Но в условиях, когда двери открыты, многие протестующие предпочтут уехать, а не становиться революционерами.