В обществе

В обществе Прямая речь

24 АПРЕЛЯ 2020 г.

Дмитрий Орешкинполитолог:

Это очень глубокая проблема, касающаяся не только персонально Навального, а всей российской культуры. Горячо любимый мой Михаил Юрьевич Лотман ещё на рубеже 80–90-х написал много работ, где приводится простая мысль: русская культура бинарная. Чёрное или белое, плюс или минус, буржуазия или пролетариат. И эта бинарность была искусственно развита большевиками, после того как Ленин пришёл к власти. А европейская культура, в терминах Лотмана, тернарная или многомерная. Даже если вспомнить формулу гегелевского противостояния, то это «тезис», «антитезис» и «синтез». Но синтез возможен, только если у вас хотя бы двухмерная система координат, на одной оси от «чёрного» к «белому» синтез невозможен. И тернарность подразумевает, что ты не уничтожаешь противника, ты его учитываешь.

В конце 19-го века русская высокая культура была вполне европейской и тернарной. Но большевики успешно эксплуатировали её бинарную составляющую. Логика простая: уничтожить буржуазию, и пролетариату станет хорошо. И таким образом всегда удавалось удерживать власть, постоянно упрощая ситуацию до линейности, делая картину мира крайне примитивной. А для этого требовалось уничтожать людей, которые не были способны принять такую огрублённую схему. Этим и занимались, начиная с «философского парохода». А товарищ Сталин довёл эту практику до совершенства. Она до сих пор существует: если ты против Сталина, то за Гитлера, если против Путина, то русофоб. Это способствует превращению государства в вождество, когда во главе сраны становится человек, объединяющий в себе и законодательные, и исполнительные, и судебные, и идеологические функции.

Ленина в такое положение поставила пролетарская революция, цель которой была в том, чтобы свалить существовавший порядок вещей, который был не идеальным, но хотя бы многомерным. И Ленину нужно было давать своим сторонникам что-то очень простое. Но сейчас на повестке не пролетарская, а буржуазная революция. Московская оппозиция путинской вертикали – легалистская. Её основные претензия: господа, а не слабо ли вам соблюдать собственные законы? Суть московских протестов не в том, что Путина надо распять, а в том, что люди хотят создать правовое государство, иметь гарантии собственных прав и свобод, честные выборы.

Но Навальный не хочет оптимизировать нынешнюю ситуацию, он хочет её разрушить, говорит, что это ужасная воровская власть. И он прав. Но после полностью авторитарного режима и нельзя было перейти сразу к государству западного типа. Если вы создаёте демократическую ситуацию, то она демократическим путём приходит к авторитаризму. Людям начинают рассказывать сказки про то, как они поднимаются с колен и как надо присоединить Крым, и они поддерживают. Получается демократия без процедуры, где большинство Путина поддерживает, а если перестаёт – то его поправляют с помощью фальсификации выборов.

И тут возникает вопрос, что нам нужно? Если нужна революция, то требуется вождь. Одинокий, не вступающий в коалицию ни с кем, кто не признаёт его лидерства. Это ленинская стратегия, которая автоматически влечёт за собой неприятия любого рода компромиссов и того, что Ленин называл «оппортунизмом». Так у Навального. Он рассказывает, что воруют, но проблема-то не в том, что воруют, а в том, что для воровства чиновники устанавливают монополию, чтобы мимо них не получалось пройти без отката. И в результате воруют они миллиарды, а тормозят развитие ещё на сотни миллиардов. Но самые простодушные люди фокусируются на самом факте воровства и считают, что главное – чтобы пришёл «правильный» человек, который воровство остановит.

И, может быть того не осознавая, Марат Гельман пишет, что нужно компромиссная логика. Демьян Кудрявцев – человек, в ленинской логике, оппортунистичный. Он хочет бабла срубить за газету, но понимает, что газета чего-то стоит, если она авторитетная. Но Навальный такую соглашательскую логику не принимает. И эта проблема не только его – также себя ведёт и Григорий Алексеевич Явлинский. Когда можно было объединить «правых» либералов с «левыми», его уговаривали и Немцов, и Гайдар, и Чубайс, но он занял гордую позицию, и ничего не вышло.

Но и в Украине, и в других постсоветских странах западного типа приходится всё-таки находить компромиссы, будь то Польша, Чехия или Украина. Так побеждает буржуазная тернарность: есть «левые», есть «правые», но надо договариваться. Сейчас в такой ситуации находится Зеленский, которому приходится балансировать между разными партиями. И при всей моей острой антипатии к путинскому режиму, я не понимаю, как можно выбраться из построенной им модели мирными средствами. Но выход Навального я тоже не понимаю. Что он предлагает? Вывести массы на улицы? Революции так не происходят, для них нужен раскол элит, а его нет. А если он случится, то это будет раскол между силовиками, и ещё непонятно, не закончится ли режимом «чёрных полковников».

Но я понимаю, чего хочет Гельман. Он надеется на эволюционные изменения, постепенные шаги в лучшую сторону. Но пока что всё меняется в худшую. И по идее нужна буржуазная революция, ориентирующаяся на интересы образованных высших городских классов. Но эти классы нуждаются в том, что Ленин и вожди его типа презирают: в культуре договорённостей и компромиссов. И в этом смысле Гельман нашёл точную формулировку: «мы потеряли Навального», потому что Алексей Анатольевич постепенно из лидера буржуазного протеста деградирует в лидера пролетарского протеста. А для этого у него нет никаких ресурсов. Он говорит правильные и убедительные вещи, но постепенно от него начнут отходить люди с деньгами и интересами, для которых он станет маргиналом. А призвать своих последователей к «штурму Кремля» – это уже к покойному Эдичке Лимонову и прочим непримиримым. Такое хорошо на уровне риторики, но не конструктивно на уровне практики.


Все права на материалы, находящиеся на сайте ej.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на ej.ru обязательна.