В Кремле

Прямая речь

23 МАРТА 2021 г.

Каринна Москаленко, адвокат:

Сейчас придумывают всё больше и больше способов борьбы с решениями Европейского суда по правам человека. От самых радикальных – выйти из Совета Европы и никого не слушать, нарушая права человека без постороннего вмешательства, до более мягких, призванных изменить ситуацию в самом ЕСПЧ. И, видимо, в ведомстве господина Краснова показалось, что Минюст недостаточно эффективно защищают права России, поэтому стоит прибегнуть к помощи прокуроров, постоянных участников процессов. Не учли только один значительный факт: по тому, как ведутся процессы в Российской Федерации, нельзя судить о судебных процессах вообще и, в частности, об убедительности наших прокуроров и их умении вести дебаты. Потому что в России состязание в суде часто бывают неравноправными. От прокурора услышат три слова и примут решение в его пользу, а выступление адвоката просто проигнорируют. И у прокуроров могло сложиться ощущение, что так везде.

Однако в том-то и суть состязательного процесса в ЕСПЧ: он должен быть равноправным. Конечно, если прокуратура считает, что она убедительнее Минюста, и дерзает попробовать силы в этой сфере, то это их право. Но мне такое предложение кажется не очень разумным, потому что, когда этим занимается более нейтральное ведомство, чем орган, ответственный за государственное обвинение, это логичнее и правильнее.

Но для нас, представителей заявителей в ЕСПЧ, не изменится ничего. Если такое решение будет принято, важно, чтобы Генпрокуратура знала бы последствия попыток воздействовать на заявителей в обход ЕСПЧ, а также не уповала бы на таланты прокуроров, выступающих в российских судах. Мы их наблюдаем и видим, чтобы они свои обязательства по доказательству вины часто не выполняют, хотя суд к ним всё равно прислушивается больше. Можно вспомнить, что в нашей истории уже был случай, когда бывший прокурор получил роль представителя в ЕСПЧ, и тогда Россия проиграла вообще все дела. Но никому не возбраняется пробовать, лишь бы они не переходили границы дозволенного. А если такие случаи будут, то мы, представители заявителей, будем их фиксировать и направлять в соответствующие службы Европейского суда по правам человека.