Вокруг России

Прямая речь

7 СЕНТЯБРЯ 2021 г.

Борис Пастернак, книгоиздатель (Беларусь):

Скорее всего, они впаяли максимальный срок, чтобы это стало предметом торга. Но там такие статьи, что этому никто не удивился, спасибо, что не расстрел. Внешняя сторона протеста сейчас полностью подавлена, есть только партизанские вылазки: тайком что-то написать на асфальте или вывесить флаг. Любые демонстративные выходы на люди исключены. Недавно смотрел репортаж из Кабула, где прошла демонстрация женщин, которые вышли на улицы протестовать против талибов, а те стояли вокруг и постреливали в воздух. Такого здесь быть не может, свобод сегодня в Кабуле больше, чем в Минске. Если бы здесь вышла такая компания, её бы мгновенно скрутили бы и упрятали.

Но внутреннее напряжение никуда не делось, оно сквозит во всех разговорах. Заставить себя любить Лукашенко уже не сможет, никакие выборы или референдумы он уже никогда не выиграет. Всё, что он может – это силами армии и милиции сдерживать недовольство. Стоит сорвать какой-то клапан, и всё вновь выльется на улицы. Всё-таки блокада и санкции не шуточные, и вся надежда в плане экономики у Лукашенко сейчас только на Россию.

Правда, недавно со статьёй выступил Зенон Позняк, когда-то авторитетнейший лидер, националист, для которого высшая ценность – суверенитет Беларуси. И он пишет, что лучше сидеть под любой диктатурой, чем под диктатурой Москвы. И поэтому советует ЕС снять все санкции и открыть все границы, позволив Лукашенко хоть как-то сопротивляться аннексии. Потому что, по его словам, иначе Беларусь будет аннексирована, и никакое сопротивление Лукашенко будет невозможно. Такая точка зрения есть, и если год назад на любое слово Позняка народ хихикал, то сейчас уже сдержано одобряет, потому что всем понятно: происходящее сейчас вокруг Лукашенко тянет его в Москву. У него просто не будет никакого другого выхода, ни денег, ни спокойствия.

При этом никакого реально риска радикализации протеста нет. С самого начала это заявлялось как ненасильственная революция, и этот принцип сохранялся, несмотря на все аресты и тысячи заключённых. Власть изыскивала любые признаки сопротивления, ходили слухи, что командиры ОМОНа давали в глаз своим бойцам, чтобы зафиксировать хоть какие-то побои. Насилия не было, и с чего ему взяться сейчас – непонятно. Весь протест начинался как попытка выразить своё мнение, объявить полное несогласие с режимом, это моральный протест. Создание партизанских отрядов в эти планы не входило. Народ спокойный, да и граница невыносимости не перейдена. Всё-таки еда, вода и свет есть, пока ничего страшного, массовые аресты сменились точечными.

Но при таком внутреннем моральном противостоянии государство существовать не может. Оно будет гнить и разваливаться, профессионалы будут уезжать, образование и здравоохранение начнут сыпаться, пока не рассыплются.