Тысячу лет назад удивительно много людей в христианском европейском мире, потрясенных тем, что ни в 1000 году по Рождеству Христову, ни в 1033 году — тысячном году по Его воскресению — не случились неоспоримо ожидавшиеся всеми конец света, Второе пришествие и Страшный суд, — так вот, удивительно много людей прочитали наконец Евангелия, стали думать самостоятельно, приняли на себя ответственность за свои мысли, слова и действия. Тогда-то и родилась цивилизация, частью которой мы все были или частью которой все мы себя считали всю нашу жизнь. Сейчас мир этой цивилизации снова стремительно, взрывным образом меняется, и вряд ли кто возьмется предсказать, как будет выглядеть этот мир уже через ближайшее столетие. Ясно только одно: нас в нем не будет. Потому что в тот самый момент, когда мир начал делать рывок в завтра, Россия стремительно провалилась в небытие.

Портос, конечно, лукавил. Дрался он не просто так, а потому что д'Артаньян случайно увидел, что его перевязь шита золотом только спереди, поэтому ее задняя часть была прикрыта надетым не по погоде плащом. Но та дуэль, как и две другие, с Атосом и Арамисом, к счастью, не состоялась. А вот обычай драться, то ли чтобы прикрыть лишенную позолоты изнанку, то ли вовсе просто так, кое-где сохранился. В частности, весь 2015 год прошел в России под эгидой многочисленных драк, причем это были вовсе не благородные дворянские поединки и жертв было немало. Дралась в основном российская власть, как внутри страны, так и за ее пределами. Дралась подло, стараясь напасть исподтишка, и жестоко, в кровь, а то и до смерти.

Подводя итоги 2015 года, Георгий Сатаров написал, что в минувшем году для России так и не наступил 21 век и что он вряд ли начнется в наступившем, 2016-м. «Придется еще немного потерпеть», — предлагает Георгий Александрович. Полагаю, что 21 век для России не наступит никогда. Поскольку в 2015-м ее владелец недвусмысленно заявил о выходе страны из исторического процесса, а население, лишенное субъектности усилиями информационных войск, этот выход горячо поддержало. Идея о том, что Россия запаздывает с вхождением в 21-й век, но, если «немного потерпеть», то можно увидеть счастливый миг его наступления, основана на концепции догоняющего развития.

Прогнозы в нашей стране прекрасны тем, что никогда не сбываются. Год назад, когда для рубля в обменниках уже запасали пятизначные табло, а народ выгребал последние деньги, чтобы скупить все, что можно скупить, запасти по три холодильника, по четыре телевизора и поменять новую машину на еще более новую, казалось, что 2016 год мы будем встречать в лохмотьях, а три холодильника будут одинаково пусты. Крах, революция, баррикады, новый ГУЛАГ – предсказания рисовали любые сценарии, среди которых не было ни одного светлого. Но год миновал, и мы констатируем, что из ужасного не сбылось ничего. Зато подтвердилось проверенное едва ли не столетиями: запас терпения и прочности в нашем народе колоссален. А государство настолько богато, что даже если воровать вообще всё, то запасов и тогда хватит надолго. И глядя в перспективу, думаешь, что тянуться эта бодяга может и год, и десять, и пятьдесят…

В конце XIX века Герберт Спенсер выделял два типа государств по их устройству: державы «индустриальные», чьи нормы, законы и институты направлены на мирное экономическое усовершенствование на благо членов общества. И державы воинственные – те, чье существование сугубо обеспечивается ведением войн. К числу последних он относил тогдашнюю африканскую Дагомею (давно и навсегда исчезнувшую с карты мира) и тогдашнюю Россию. По странной причуде исторического развития спустя сто с лишним лет и сегодняшнее российское, путинское, государство, как во внутренней, так и во внешней политике целиком завязано на войну. Его благополучие и даже само существование зависит от перманентной войны.

Надо было дождаться последнего дня уходящего года, чтобы увидеть одно из самых символических его свершений, точнее — антисвершений на постсоветском пространстве. Именно 31 декабря 2015 года правительство Киргизии, пожалуй, самой лояльной на сегодняшний день постсоветской страны, денонсировало заключенное в 2012 году соглашение с Россией о строительстве Камбаратинской ГЭС и Верхне-Нарынского каскада ГЭС. Так была поставлена точка в неслучившейся истории одного из самых амбициозных и дорогостоящих российских проектов (его предполагавшаяся стоимость составляла не меньше 2 миллиардов долларов) на территории СНГ.

Жутковат, но поучителен был в России год 2016. Судьба проверяла демократическую оппозицию на прочность. Выдюжит ли? Не собьется ли со столбовой политической дороги? Не завязнет ли в болоте гнилых интеллигентских рассуждений о морали и пределах допустимого? Выдюжила! Не сбилась! Не завязла! Начался год с необходимости создать территориальную группу на оккупированной территории. Без этого оппозицию не пускали на выборы. Ригористы говорили: добровольное создание оппозицией территориальной группы в Крыму есть фактическое признание законности аннексии. Прагматики возражали: мы на каждом перекрестке кричим, что мы против аннексии, против оккупации, у нас не будет своих кандидатов от Крыма и мы не будем ездить туда для предвыборной агитации.

Монтаж путинского секуляризма идет ударными темпами. Государство вторгается во все новые и новые области, переформатирует духовную жизнь под свои задачи. Трудно управляемые с помощью «тихих просьб» религиозные объединения, к которым можно отнести общины пятидесятников, свидетелей Иеговы, кришнаитов, альтернативного православия, подвергаются высокому прессингу. Внутри господствующей конфессии идут серьезные сдвиги в сторону превращения РПЦ МП в удобный с точки зрения манипулирования идеологический придаток государства. Обмирщение Церкви происходит на фоне прихода в церковный топ-менежмент «лубянского епископата». Управленцев, ориентированных на идеологию «духовника Путина» Тихона (Шевкунова), ставшего в конце 2015 года епископом.

Если несколько последних лет Русскую православную церковь можно было упрекнуть в том, что она многими своими действиями, направленными, в ее понимании, на «нравственное возрождение общества», последовательно сужает пространство свободы, всецело поддерживая репрессивное законотворчество, то в прошедший год произошел качественный поворот — в публичном пространстве наблюдались явные попытки расширить пространство произвола. Уже не только так называемые православные активисты вроде скандально известного Энтео позволяли себе насильственные действия по отношению к людям, которые им не нравились по тем или иным причинам...