Говорят, что Путин совершил ошибку, сунувшись в Сирию, и что через это произойдет у него крах режима. Ох, вашими бы устами мед пить. На самом деле Путин или «кто там ему советует» вынесли всю опостылевшую им внутреннюю политику с «отрицательными темпами роста», с вымирающим населением за пределы российского государства, тем и рады. И даже за пределы Украины, куда-то в акваторию Каспийского моря. Внутренней политики у нас больше нет, осталась одна лишь военная презентация. Генералы стали нашими главными ньюсмейкерами, а время подлета и точность попадания смертоносной болванки, ее тактико-технические данные, убойная сила – главной обсуждаемой темой.

На минувшей неделе произошло два события, вызвавших прямо противоположные по вектору, но, пожалуй, сравнимые по силе чувства в той тусовке, которая густо облепила главные российские СМИ. Одно из этих событий вызвало восторг, похожий на ликование советских граждан, узнавших 12 апреля 1961 года о полете Гагарина. Так российские медиа отреагировали на залп из 26 ракет «Калибр» по территории Сирии. Для примера приведу лишь один заголовок статьи Ростислава Ищенко, опубликованной 8.10.2015 в РИА «Новости» — «Как Россия одним залпом убрала с морских просторов флот США». Начиная со среды, восторг нарастал и к воскресенью достиг апогея, который и случился в «Воскресном вечере» с Владимиром Соловьевым от 11.10.2015. Но об этом чуть позже.

В двадцатиминутном интервью российскому телевидению главный начальник страны рассказал о своей стратегии в Сирии. Первое, что несколько удивляет: путинские выводы делаются на совершенно ложных посылках. Причем Путин не может не знать, что посылки ложные. Он явно рассчитывает на то, что мозги россиян благодаря Соловьеву и прочим размягчились до такой степени, что они не способны вспомнить, что происходило в течение последних пятнадцати лет. Ну вот например: «Мы заранее предупредили всех наших партнеров, особенно страны региона, о наших намерениях и о наших планах. Кто-то говорит, что мы сделали это слишком поздно. Но хочу обратить ваше внимание на то, что нас вообще никто и никогда ... не предупреждает...»

Если пять лет назад день президентских выборов в Беларуси стал точкой, разделившей жизнь страны на «до» и «после», то сегодня главный итог дня выборов таков: в Республике Беларусь ничего не произошло. Вообще ничего. День без новостей. Обычное воскресенье. Пустые города и улицы. Наблюдатели, заявляющие о 20-процентной явке. Буфеты с заливными поросятами и дешевым бухлом на одних участках, цыгане с песнями и плясками в качестве культурной программы – на других, торжественное вручение всякому проголосовавшему талона на полтора литра пива и пакетик с растворимым киселем – на третьих.

В момент, когда я пишу этот текст, официальные результаты белорусских выборов 11 октября 2015 года еще не подведены. Но уже известны два результата. Первый: нового президента Беларуси зовут Александр Григорьевич Лукашенко. Второй: проиграли все. И Лукашенко в том числе. Оба эти результата были известны заранее, оттого сам предвыборный процесс тянулся невероятно скучно. Интрига была связана лишь с тем, что вместо титульных оппозиционеров демократической части электората была представлена милая и вполне прогрессивная кандидатка Татьяна Короткевич, появившаяся на общенациональной сцене буквально накануне выборов.

В Басманном суде продолжается процесс над Ильдаром Дадиным, обвиняемым в «нарушении установленного порядка» по новоиспеченной статье 212.1 Уголовного кодекса. На заседании 7 октября были допрошены 3 свидетеля обвинения, все — сотрудники полиции. Первое, что бросилось в глаза перед началом заседания, — это изобилие сотрудников полиции и полицейских машин у здания суда, судебных приставов у двери зала и наличие съемочной группы НТВ там же, у входа в зал. Другое, что удивило, — это конвойное сопровождение самого подсудимого, исключающее любое общение с ним публики. Так поступают с заключенными под стражу, хотя Ильдар Дадин решением суда находится только под домашним арестом.

В вечер пятницы небольшой зал Сахаровского центра разросся едва ли не втрое. Трансляция, по началу никак не хотевшая нормально заводиться, зато потом работавшая как часы — Россия же! — соединила, слила переполненный зал на Земляном валу со строгим, уютно-парадным (оказывается, такое вполне себе возможно, чтобы и таким, и таким сразу) залом в Базеле, где в этот вечер проходил концерт в честь Бориса Немцова. В первый его день рождения без него самого. И страны были совсем разные, и залы, и люди, пришедшие в них, — но все одинаково откликались на бесподобную игру Андрея Гаврилова, под пальцами которого рояль звучал уже не совсем как рояль, а плакал, смеялся и гневался по-человечьи.

Шестьдесят лет пришла —
Ума назад пошла, вах, увы…

Шестьдесят пять лет пришла —
Дивный цветок, красный роза не стоит ни хрена. Вах, увы.

О, Аллах всемогущий, вах-вах, шайтан зараза такой —
Зачем юдоль земную скорбью преисполнил?

В этот день год назад я бегал по Москве и искал ему подарок. Потому что пятьдесят пять лет — важная же дата. И, мне кажется, Немцов обрадовался тому саквояжу — он тогда постоянно мотался из Москвы в Ярославль и обратно. Хотя, конечно, и произнес в момент вручения все приличествующие слова: «Саня, ну, на фига?» А сегодня я поеду к нему на могилу, где будет открыт памятник (по-моему, удачный), потом пойду на Мост, а вечером в Сахаровском центре состоится прямая трансляция памятного концерта из Базеля, организованного Жанной (какая девочка оказалась прекрасная), в котором примут участие знаменитые музыканты, друзья Бориса Немцова 

Если кто-то посчитает, что события минувшей недели свидетельствуют о том, что российское руководство в очередной раз приносит экономику в жертву политике, он ошибется, поскольку и политика, и экономика, и сам здравый смысл приносятся в жертву имиджу неадекватной, слабопредсказуемой, до зубов вооруженной и охваченной имперским комплексом страны. Страны, с которой лучше не связываться и вообще не иметь никаких общих дел. К началу минувшей недели у кого-то еще оставались иллюзии относительно того, что ввязывание России в войну на территории Сирии имеет целью возвращение страны в мировую политику, вступление явочным порядком в воюющую против Исламского государства международную антитеррористическую коалицию. В конце недели иллюзий не осталось, остались недоумение и сомнения в реальности происходящего и адекватности российского руководства.