На минувшей неделе «Комсомольская правда» нашла «свидетеля» гибели малазийского «Боинга». Корреспонденты «КП» Дмитрий Стешин, Николай Варсегов и главред Владимир Сунгоркин побеседовали с неопознаваемым гражданином, который измененным голосом сообщил, что является служащим авиабазы в Днепропетровске и видел своими глазами, как в тот самый день с базы вылетели 3 боевых самолета, один из которых нес ракеты «воздух-воздух». Потом на базу вернулся лишь один самолет, тот самый, который вылетал с ракетами, но ракет при нем уже не было. «Свидетель» знает, что самолет пилотировал летчик Волошин, а значит, именно он и сбил малазийский «Боинг». 

Писатель Михаил Успенский умер 13 декабря на 65-м году жизни. В фейсбуке есть запись его последнего выступления — в родном Красноярске, на антивоенном Марше мира. Если вам интересно, почему мы сегодня там, где мы есть, вы должны посмотреть эту пленку. Смотреть ее недолго — пару минут, но для просмотра этой пары минут вам придется набраться мужества… Писатель Успенский — грузный немолодой человек в старомодной шляпе — стоит на самодельной трибунке, опершись на палку, и говорит, обращаясь к землякам. Земляков, чтобы послушать его, собралось в городе-миллионнике совсем немного, и активнее других ведет себя группа молодежи, очевидно нанятой для того, чтобы сорвать этот митинг.

Под самый конец года Владимир Путин утвердил новую редакцию военной доктрины страны. Подозреваю, неслучайно это произошло, когда большинство газет (и их военных обозревателей) ушли на новогодние каникулы. Потому что российские начальники, от которых ждали каких-то ужасных злодейств и кровопролитий, в очередной раз всего лишь чижика слопали. Напомню, что осенью Путин повелел переписать главный документ, излагающий военные взгляды руководителей страны. Из его указаний следовало, что в результате украинского кризиса и коварной политики Запада военные угрозы нашей стране кардинально изменились. 

Умение удивляться – важнейшее человеческое качество. (Данный тезис, разумеется, не претендует на оригинальность, но, надеюсь, дальнейший ход нашего разговора до некоторой степени оправдает столь банальное его начало…) Умение удивляться стимулирует мыслительный процесс, его наличие позволяет сохранять остроту восприятия окружающего мира, адекватно реагировать на самые разные вызовы. Так вот, мне приходится с тревогой и беспокойством констатировать, что в последнее время я это умение утрачиваю и все реже и реже фиксирую себя в столь важном для душевного здоровья состоянии. По крайней мере, по поводу всего происходящего в родимых пределах.

Есть люди, которых жизнь обломать не может. Она их ничему не учит. Уже давно пора было образумиться, остепениться, побывать в молодости радикалом, а в зрелости – консерватором, занять хлебные должности и пожинать плоды своего и в самом деле героического прошлого. Но Глеб Якунин не из этого ряда. Он всегда страстно бросался в самую гущу событий. Он  пренебрегал риском и потерями. Он усмехался, когда ему говорили об опасности. У него не всегда и не все получалось. Как, впрочем, и у всех. Но это никогда не повергало его в отчаяние. Его вообще трудно было представить себе отчаявшимся. Он был сгустком энергии, всегда с новыми планами, с надеждами и ожиданиями.

Свершилось! Не прошло и 14 лет! Запустили платную трассу Москва Санкт-Петербург. Ну, правда, не всю, а только 40 км. Радостью наполняется сердце, когда узнаешь, что хоть что-то мы в России в состоянии строить. Правда, в позапрошлом веке на всю железную дорогу Москва-Санкт-Петербург, от замысла царя до последнего забитого костыля на участке протяженностью 600 км, понадобилось 8 лет, а в XXI веке за 14 лет удалось осилить только 40 км. Такими темпами через 210 лет, глядишь, вся трасса будет построена. Ну а пока давайте радоваться. Прежде всего порадуемся за человека, которому вы заплатите за проезд по трассе.

Александр Лукашенко цену мира с Россией знает даже лучше Украины, и ему было бы что рассказать в Киеве коллеге Петру Порошенко, дебютанту жанра. Если бы, конечно, он этого захотел. Но Александру Лукашенко делиться этим опытом ни к чему. Да и не факт, что Порошенко он был бы интересен. Александр Лукашенко — единственный из всех постсоветских коллег, который сам решает, не пришло ли время снова поссориться с Москвой, и только к нему Москве приходится приспосабливаться. Как правило, неудачно.

Возможно, это нервное. Возможно, это реакция организма на стресс. Возможно, человек ищет позитив в скверной ситуации. Однако я слишком часто в последнее время слышу эти разговоры, мол, ничего, привыкнем, справимся. «А помните, вот в 90-е, если кто из-за границы памперсы привозил, то когда ребенок просто написал в них, то подгузники не выкидывали, а сушили? А помните, прокладок женских не было – но ничего, как-то справлялись же. А помните, в магазинах, когда ни черта не было – так ведь мы какой огород шикарный сделали».

Итак, уголовное дело о финансировании оппозиции из московской казны — возбуждено официально! В добрый путь, Фемида, тебе не впервой… По этому очередному случаю представитель Следственного комитета г-н Маркин взялся порассуждать о забывчивости и странности оппозиционных «представителей творческих профессий»: «Борис Акунин, узнав о вызове к следователю, выехал за пределы России, а Леонид Рубинштейн и Виктор Шендерович и вовсе отказались общаться со следователем, сославшись на законное право не свидетельствовать против себя. Подобная реакция заставляет задуматься, чем же таким занимались эти лица в проекте, организованном Маркво и ее доверенными людьми…» О забывчивости чуть позже, сначала о странности.

Неделю назад, когда (по милости «Роснефти», сбросившей втихую сотни кредитных миллиардов) рухнул вниз рублик, я сел сгоряча колотить по клавиатуре, но тут же и остановился, озадаченный… Остановило меня чувство, что все про это давно сказано, и сказано такокончательно, что сказать лучше — даже пытаться не стоит. И главное: что я знаю сказанное наизусть — вот только бы вспомнить! Но не вспоминалось никак (голове не прикажешь). Я уж и в Гоголя наугад заглядывал, и в Щедрина… Кстати, в правильном направлении заглядывал; как чувствовал: что-то это глубоко русское, русское до степени полной непереводимости на языки народов мира… И вот, ровнехонько через неделю после крайнего сечинского подвига по освоению закромов Родины — ВСПОМНИЛ!