После «черного вторника» и пресс-конференции Путина в российском медийном пространстве произошел некоторый качественный сдвиг. Чтобы понять вектор и масштаб этого сдвига, обратимся к программе «Время покажет» с Петром Толстым и Екатериной Стриженовой на Первом канале 18.12.2014. Тема: послевкусие от пресс-конференции Путина, которая состоялась несколько часов назад. Показателен сам факт того, что более двух часов эфира в прайм-тайм на главном телеканале страны было посвящено пресс-конференции Путина — то есть событию, которое только что более трех часов транслировалось в прямом эфире по нескольким федеральным каналам, а также в сжатом изложении прошло по всем выпускам новостей.

Помните старый советский анекдот про автоматизацию труда? Огромная ЭВМ проводит сложнейшие расчеты, после чего распечатка поступает на пульт управления, c которого начальник дежурной смены звонит прорабу. А тот в свою очередь дает пинка работяге, который и тащит мешок с цементом на стройку… Вспомнилось все это по причине проведения в минувшую пятницу расширенной коллегии Министерства обороны с участием Верховного главнокомандующего Владимира Путина.

Счастливый министр Сергей Шойгу, не скрывая гордости, демонстрировал свое главное достижение – Национальный центр управления обороной, возведенный, как говорят, за 333 дня и ночи на месте главкомата Сухопутных войск. 

Когда пару лет назад я назвал нашего малолегитимного начальника Владимиром Владимировичем Мугабе, я думал, что шучу. Типа гипербола... Ничего не гипербола уже. В Крым с официальным визитом приехал вчера из Зимбабве тамошний министр по имени Сэйвиор Касукувере – как сообщает ТАСС, чтобы поделиться с россиянами опытом жизни под гнетом санкций! Это, надо заметить, очень вовремя: Зимбабве накопило этого опыта выше крыши (там уже и собственной валюты давно нет, так живут), а Россия только вступила на славный путь полной изоляции…

Честно признаюсь: ежегодное предновогоднее мероприятие «Большая пресс-конференция Владимира Путина» интересно мне скорее как историку и …фотографу, нежели как журналисту. В конце концов, далеко не каждый историк может, хотя бы и раз в год, получить непосредственные впечатления от лицезрения «начальника государства», так сказать, вживую. Не говоря уж про отличный случай запечатлеть его на своей фотокамере. И разве не стоит дорогого возможность лет этак через …цать гордо показать эти снимки детям и внукам, выдав сакраментальное «Я Путина видел!»?

Разразившийся на уходящей неделе валютный кризис несколько подпортил итоговую пресс-конференцию Владимира Путина. Все предыдущие годы большинство задававших вопросы составляли либо холуи-«популизаторы», либо откровенные чудики, которые млели от возможности сказать что-то самому-самому и от восторга несли какую-то запредельную чушь. Эта аудитория позволяла Путину раз за разом разыгрывать один и тот же цирковой номер: все в дерьме, а я в белом фраке. Два-три профессионала, которым удавалось задать нелицеприятные вопросы, не могли изменить общую атмосферу идиотического восторга.

Из недавней новостной ленты: «Независимый профсоюз работников ''АвтоВАЗа'' провел митинг с требованием прекратить сокращения персонала и повысить зарплаты сотрудникам.Профсоюз требует переговоров с руководством предприятия». Кажется, это то самое яйцо, в котором лежит игла, но боюсь, смерть в той игле — не только кощеева. По такому случаю может принакрыться все тридевятое государство… Денег в этом государстве мало, а скоро не будет вообще. Взяться им, заметим, неоткуда в принципе. Халява закончилась, а чтобы рассчитывать на победу «жигуля» в конкурентной борьбе даже со старой иномаркой, надо, согласитесь, покурить что-то очень особенное.

Ей-богу, больно смотреть. Выступление премьер-министра Дмитрия Медведева производит жалкое впечатление. Часть, посвященная экономике, откровенно глупа — будто ее писал академик Глазьев. Часть, посвященная политике, откровенно пораженческая (в терминологии Проханова-Гиркина) — будто начальство выбрало его для сообщения, что «Новороссия» слита и Кремль готов разменять ее на «крымнаш». Часть, посвященная пропаганде (это, собственно, почти весь текст), даже глупее экономической — будто адресована Маркову с Третьяковым.

Юродивые и скоморохи на Руси — порождение народной культуры, противостоящей культуре официальной. Форма протеста — осмеяние порока и зла, в том числе церковного ханжества и тоскливой глупости начальства. Юродство и скоморошество на службе государства — это оксюморон, деревянное железо, жареный лед. Однако в минувшую неделю именно эта странная конструкция доминировала в эфире российского ТВ. Нынешние юродивые и скоморохи не ходят голышом, не таскают вериги и не носят личины (впрочем, насчет личин, я, видимо, поторопился) — они все без исключения облачены в дорогие костюмы и, в отличие от своих предшественников, любят комфорт и неплохо обеспечены.

Сближение российской власти и Национального фронта Франции неудивительно. В Европе Россия оказалась в фактической изоляции, и отказ от «Южного потока» является очередным тому подтверждением. А Марин Ле Пен находится в изоляции в родной стране и, несмотря на высокие рейтинги, не имеет реальных шансов ни возглавить страну, ни даже войти в правительственную коалицию. Понятно, что речь идет не только о «встрече одиночеств». Современная Россия стала страной мечты для крайне правых, которые испытывают сильнейший дискомфорт в западном мире. Где расистские шутки, еще несколько десятилетий назад не вызывавшие особых эмоций, сейчас могут прекратить карьеру политика.

Революция случилась 14 декабря, в тот день, когда российские поезда перестали ходить за некоторые рубежи родины. Но ее, как это часто бывает с настоящими революциями, никто не заметил. И дело не только в том, что РЖД решили начать экономить и поезд дальше не пойдет — ни в Киев, ни в Баку. Дело вообще не в рельсах и тяге. Стиль большой путаницы окончательно стал определяющим. Политическое решение выдается за экономическое, но так, чтобы все догадались, что оно на самом деле политическое. При том, что по большому счету оно экономическое и есть — в рамках той экономики, конечно, в которой приходится жить.