Итоги года
03 ноября 2024 г.
Итоги года. Год сенсаций и риска
5 ЯНВАРЯ 2017, АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН

ТАСС

2016 год стал сенсационным для современного мира. Вначале «Брэксит», потом избрание Дональда Трампа президентом США, а в течение почти всего года – лидерство Марин Ле Пен во французских президентских рейтингах. Только в декабре ее обошел новый фаворит правоцентристов Франсуа Фийон. Добавим к этому трехтуровые выборы в Австрии (оказывается, такое происходит не только в Украине, но и в «старых демократиях»), которые с большим трудом выиграл системный кандидат. И поражение правительства на референдуме в Италии, вызвавшем отставку премьера Маттео Ренци.

Все это в очередной раз сделало актуальной давнюю тему о конце Запада и конце Европы, которые будут сокрушены мощным популистским трендом. Впрочем, за последнюю сотню лет Европу и вообще западный мир хоронили не единожды. Серьезные экономисты защищали преимущества плановой экономики, серьезные журналисты говорили о более высокой конкурентоспособности СССР по сравнению с Западом. Символом бессилия США в 70-е годы стали кадры бегства американцев и их сторонников из Сайгона, а спустя несколько лет Джимми Картер оказался бессилен перед иранцами, захватившими заложников в посольстве США в Тегеране. На этом фоне торжественные парады на Красной площади казались символами не только мощи, но и вековой стабильности. Прошло несколько лет и выяснилось, что западный мир более гибкий и адаптабельный к современным вызовам.

Что происходит сейчас? После окончания «холодной войны» целый ряд принципов казался незыблемым для западного мира. Это рациональный выбор избирателей, которые голосуют, исходя из демократических ценностей и собственных интересов. Это безусловная необходимость сильных политических институтов для развития демократии. И это представление о прогрессе, близкое к позитивизму, бытовавшему до Первой мировой войны, когда люди были уверены в том, что образование способствует продвижению прогрессивных ценностей и этот процесс носит линейный или почти линейный характер.

И вдруг вся привычная конструкция начала рассыпаться. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что все значительно сложнее.

Действительно, не укоренившееся ли представление о силе институтов способствовало тому, что многие люди голосуют за Трампа или собираются поддержать Ле Пен? Разумеется, это не главное объяснение, но, кажется, психологически очень важное. Страшно голосовать за популиста с авторитарным потенциалом. Но если ты знаешь, что в стране есть сильный независимый суд и влиятельная оппозиция, то страха становится меньше и может возникнуть желание рискнуть. Попробовать «остренькое» блюдо, понимая, что, если оно окажется несъедобным, его можно будет заменить на очередных выборах – как это было в условиях дружественной конкуренции между лево- и правоцентристами. Многие люди уверены, что новые лидеры не станут диктаторами (институты не позволят им это сделать), но будут лучше представлять интересы граждан, оказавшихся на обочине прогресса.

И здесь можно поставить вопрос о рациональности. Нередко считается, что голосование за популистов связано с эмоциональным фактором, реакцией на громкие и недостаточно просчитанные (или не просчитанные вовсе) обещания. Но необходимо отметить, что эмоция – это неотъемлемая часть политики. Если кандидат неспособен вызвать эмоцию, то стимулы голосовать за него уменьшаются. И нет ли проблемы в том, что западный мир выдвигает меньше «системных» политиков, способных апеллировать к чувствам людей? Политика становится возможностью сделать гладкую карьеру – такую же, как в крупных корпорациях. Но раз так, то граждане ищут менее скучные альтернативы – и находят их.

Но было бы упрощением говорить о том, что голосующие за популистов делают это только из эмоциональных соображений, видя в них живых и искренних людей (вне зависимости от реальной степени их искренности). Главное – что переход от индустриальной к сервисной экономике стал драмой для миллионов и миллионов людей. Причем эта драма носит многоплановый характер. Многие потеряли не только привычную работу, но и статус – например, промышленного рабочего, члена профсоюза, опоры общества. Такой человек может даже не потерять в доходах, переместившись в сферу услуг, но у него все равно есть глубокое ощущение, что он живет не свою жизнь, делает не то, что надо ему и обществу. Психология всегда отстает от экономики. Неудивительно, что Хиллари Клинтон потерпела роковое для себя поражение в трех индустриальных штатах (Пенсильвании, Висконсине и Мичигане), которые ранее считались стабильно демократическими. Она ничего не смогла предложить рабочим, у которых не осталось именно рациональных стимулов голосовать за нее.

Тем более что многие реально проиграли и в деньгах – особенно после финансового кризиса 2008 года, который нанес не только экономический, но и сильный психологический удар по западному обществу. С технократической точки зрения понятно, почему правительства бросились спасать банки – но это не объяснишь человеку, которого в это же время оставили на произвол судьбы. Место поступательного экономического роста занимают более сложные процессы, в которых рост чередуется со стагнацией и кризисами. Многие от этого отвыкли.

Теперь о демократических переменах. Здесь возникает вопрос о том, смогли ли элиты предложить обществу повестку, которая его реально интересует. Целый ряд тем – например, миграционная – оказался табуирован в ходе общественных дискуссий. Это способствует тому, что их поднимают – в яркой и жесткой форме – политики-популисты, предлагающие простые ответы на сложные вопросы. Но общество не получает от элит альтернативных внятных ответов. Причем ограничиваться формулами, ставшими банальными от долгого употребления к месту и не к месту (типа «все люди – братья» и «надо понимать другого и уважать другие культуры»), уже невозможно.

Нередко возникает вопрос о балансе интересов большинства и меньшинства. Ярким примером является громкая итальянская история с первоначальным решением Европейского суда по правам человека о необходимости удаления из школ распятий как религиозных символов – на том основании, что это неприемлемо для родителей, воспитывающих своих детей в духе атеизма. Вторая инстанция, правда, отменила это решение, сославшись на исторические традиции Италии как христианской страны. Напряженность между Италией и судом по конкретному вопросу снята, но сама тема осталась. Люди, привыкшие считать себя большинством и основой общества, все чаще ощущают, что привычные для них ценности оказываются под ударом. Когда, например, из политкорректности предлагается отмечать не Рождество, а некий «зимний праздник», очищенный от любого намека на его христианский характер. Понятно, что это сейчас не мейнстрим, но нет гарантий, что таким не будет мейнстрим через пару десятков лет.

Характерно отношение прессы к папе Франциску. Когда он говорит о милосердии и открытости в церкви, о сочувствии к мигрантам, то у него, как говорится, «хорошая пресса» — даже с оттенком приторности. Но как только папа вежливо дает понять, что не намерен демонтировать тысячелетние традиции католицизма и что между ним и его более консервативным предшественником есть преемственность – тон комментариев тут же меняется. В то же время католики тоже являются частью общества – и считают, что их мнение недостаточно учитывается. Отсюда и мощная католическая мобилизация на правоцентристских праймериз во Франции в поддержку Фийона – вопреки бытующим в России представлениям, большинство французских католиков не в восторге от мадам Ле Пен, для них она слишком радикальна.

Таким образом, голосование за популистов вынуждает традиционные элиты к реакции, которая может носить многоплановый характер, причем не связанный с отказом от демократических принципов. Речь идет о смене лидеров, продвижении людей, которые могут говорить с людьми на их языке. И о перехвате инициативы – в цивилизованной, разумеется, форме – у популистов в общественно значимых вопросах (новое правительство Австрии ужесточило позицию в отношении миграции – и крайне правый кандидат в третьем туре получил меньшую поддержку, чем во втором). Усиливается понимание того, что радикальный авангардизм в продвижении неконсенсусных ценностей может повредить не только конкретным политикам, но и демократическому развитию, вызвав ответное противодействие. И есть серьезные основания полагать, что далеко не первый (и, наверное, не последний) «конец Запада» на самом деле станет его очередной трансформацией, ответом на реальные вызовы, которые политики не могут не учитывать.

Автор — первый вице-президент Центра политических технологий

Фото: Россия. Москва. 23 декабря 2016. Журналист перед началом большой ежегодной пресс-конференции президента России Владимира Путина в Центре международной торговли на Красной Пресне. Артем Коротаев/ТАСС














  • Максим Блант: Если суммировать итоги года, то самый неожиданный итог состоит в том, что коронавирус не закончился.

  • «Московский комсомолец»: Враг снаружи, и мы отлично подходим на его роль…

  • Глеб Яровой: Я думаю, это план на 2022 год (ну точно не позднее марта 2024 г.) - лишать гражданства за политические вщгляды. Можно даже автоматизировать процесс...

РАНЕЕ В СЮЖЕТЕ
Итоги-2021. Аресты, аресты, аресты — и ликвидации
11 ЯНВАРЯ 2022 // АНДРЕЙ СОЛДАТОВ, ИРИНА БОРОГАН
Прошлый год никак нельзя назвать скучным, события развивались динамично, правда, не в очень оптимистичном направлении. И на этот раз не только для независимых журналистов и оппозиционных политиков, но и для российских элит. Арест после неудавшегося побега Марины Раковой, вице-президента Сбербанка, бывшей замминистра просвещения, а затем и задержание ее мужа, разлученные с родителями маленькие дети — это новый уровень жестокости власти против своих же.
Итоги - 2021. Быть от России независимым либо дружественным. Вот в чем вопрос
9 ЯНВАРЯ 2022 // АРКАДИЙ ДУБНОВ
Начать надо за здравие, а за упокой, как водится, потом. Так вот, 2021-й, впрочем, как и 2020-й, был для постсоветского пространства, хотя бы для одной его части, ошеломительно удачен. Конечно, я имею в виду Туркмению. Только туда, в этот Аллахом спасаемый уголок мирового пространства, как нам сообщают, вот уже второй год, благодаря отчаянным пассам местного Аркадага (Покровителя по-туркменски), никакой штамм вражеского ковида так ни разу не залетел. Мы привыкли с жалостью относиться к городским сумасшедшим, может показаться, что и к мировому сумасшедшему так тоже можно. Но тут другое, этот людей травит и мучает уже 15 лет, а миру все нипочем…
Итоги 2021. Итоги окаянного года
9 ЯНВАРЯ 2022 // ИГОРЬ ЯКОВЕНКО
Радикальная зачистка страны: Навальный в тюрьме, его штабы и «Открытая Россия» МБХ ликвидированы, оба «Мемориала» уничтожены, «Яблоко» самоубилось, выборов больше нет. Кремль грозит войной и предлагает Западу капитулировать. Это все – подготовка. К чему? Ответ дает понимание того, к какому агрегатному состоянию вещества относится В.В. Путин. 2021 год – легкая добыча для подведения итогов. Все очевидно. Худший год для нормальных людей, год триумфа для подонков. Попробуем заглянуть за фасад этой очевидности и понять, что за процессы идут во власти и в обществе и к чему Путин готовит Россию. Об этом и о главном выводе, который можно извлечь из событий этого года, я скажу в конце.
Уроки 2021. «Не надо думать! С нами тот, кто все за нас решит»
8 ЯНВАРЯ 2022 // ПЕТР ФИЛИППОВ
Что принес нам 2021 год? Обычно авторы пишут об инфляции, о падении жизненного уровня простых граждан. О том, что историческая память народа власть предержащими целенаправленно уродуется и искажается. Из страны выдавлены миллионы критически мыслящих. Зато в редакциях российских СМИ музыку заказывают приспособленцы и негодяи. Многие наши сограждане уже пребывают в страхе и боятся выказывать свое отношение к авторитарной власти, к произволу силовиков и противоправным приговорам российских судов. Все это так, хотя, объективно, уровень доверия россиян к авторитарной власти упал и продолжает снижаться. В России неизбежно наступит время радикальных перемен.
Итоги-2021. Нисхождение во мрак
7 ЯНВАРЯ 2022 // ПАВЕЛ ПРОЦЕНКО
Ничто явленное однажды не исчезает из мира. Это наглядно видно в России на событиях последнего времени. Уровень насилия, произвола и абсурдности происходящего в нашем социуме во многом напоминает обстановку позднесоветских лет. Налицо, впрочем, лишь сходство в атмосфере, в некоторых методах подавления инакомыслия. Нет в стране царящей коммунистической Идеологии с ее всепроницаемым цинизмом, превращавшим общество в царство мертвых. Однако когда умные головы говорят нынче, что мрак, обрушившийся на российское общество, достиг предела и вот-вот рассеется, они явно выдают желаемое за реальность.
Итоги - 2021. Интервью с собой
6 ЯНВАРЯ 2022 // СЕРГЕЙ МИТРОФАНОВ
Иногда на острые ответы решается только внутреннее «я».– Давайте о традиционном. Так каковы итоги? – Положим, про итоги все и так догадываются. Но я вам скажу такую вещь: в середине 90-х я спорил со своим товарищем, который прямо входил в самое горнило российской власти, причем не просто входил, а со своей идеей строительства нового государства. Я не хочу сейчас называть его фамилию, но только чтобы не переключать внимание на личность. Главное, о чем был спор. На мой взгляд, и я ему об этом говорил, уже тогда началось скольжение от высокой планки ожиданий, порожденных антикоммунистическим переворотом августа 1991 года, куда-то вниз. И в принципе все с этим наблюдением соглашались...
Итоги - 2021. Россия – Украина – США: ультиматум или запрос?
5 ЯНВАРЯ 2022 // АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН
Проблема России, влияющая на принятие как стратегических, так и в определенной степени тактических внешнеполитических решений, в том числе и по украинскому вопросу, заключается в разрыве между официальными приоритетами и общественными настроениями, который будет усиливаться в связи со сменой поколений. И ситуация в российском обществе отличается как от Востока, так и от Запада. В Китае и Индии очевиден взлет национализма, оформившийся, соответственно, при Си Цзиньпине и Нарендре Моди. Основой национализма в этих странах является экономический рост, в числе бенефициаров которого – образованная молодежь, ориентированная на ценности самореализации и при этом укрепление позиций своей страны в мире.
Итоги-2021. Что было, что будет и чем сердце успокоится?
4 ЯНВАРЯ 2022 // ЛЕОНИД ГОЗМАН
ЧЕМ СЕРДЦЕ УСПОКОИТСЯ? Ничем не успокоится. Впереди у нас испытания, сравнимые с Великой отечественной, предотвратить их мы не можем. Но мы можем пройти их достойно, сохранив самоуважение и внутреннюю свободу. Если это нам удастся, то после того, как все рухнет — а никто не знает, когда это произойдет, но точно произойдет в обозримом будущем, — есть шанс построить новую страну. Или, точнее, вернуться на тот магистральный путь человеческого развития, с которого нас столкнули в 1917-м, а потом еще раз в нулевые. Если у кого есть возможность заказать другого Деда Мороза, буду очень признателен. С Новым Годом!        
Итоги-2021. Взлетаем в пропасть
3 ЯНВАРЯ 2022 // АНТОН ОРЕХЪ
Обычно под конец года не только подводят итоги – веселые и не очень, – но и выражают надежду на лучшее, на приятные новости, на то, что плохое уйдет, а хорошее наступит. Я тоже так делаю обычно. Но не в этот раз. Нет ни капли оптимизма и ни одной позитивной мысли в преддверии наступающего 2022 года.   Уходящий год простился с нами ликвидацией «Мемориала». В том, что его ликвидируют, у меня не было ни малейших сомнений. Когда Путин достал на СПЧ справочку, что среди миллионов имен реальных жертв репрессий в списки «Мемориала» попали (по ошибке, которая к тому моменту уже была исправлена!) три пособника нацистов – стало всё ясно.
Итоги-2021. Отделение для буйных
2 ЯНВАРЯ 2022 // НИКОЛАЙ СВАНИДЗЕ
Может быть, когда-нибудь и даже скоро мы будем вспоминать уходящий 2021 год с грустной ностальгией: как-никак войны нет, быт все ещё буднично стабилен. Но сейчас прощаемся с ним совершенно без сожалений. Ничего хорошего не вспомню. Пандемия началась раньше, но как-то укрепилась. Вроде бы и репрессии не сейчас начались, но стали более массовыми и какими-то уже нездорово привычными. Что точно изменилось – это стилистика режима, по-видимому, он достиг молочно-восковой спелости. Исчезло ощущение стыда, на все стало плевать, и внутри, и вовне – гори все ясным пламенем.